Бельгийский режиссер Николя Гроу: "Магадан – заповедник бесконечности. Вы живете вне времени".
Меня зовут Николя Гроу (Nicolas Graux). Я родился в Льеже, крупном старинном промышленном городе во франкоязычной части Бельгии. В 10 лет я переехал с матерью в Брюссель.
Сколько себя помню, я всегда рисовал, в подростковом возрасте заделался «писателем», потом сочинял музыку и тексты к ней, играл в школьном театре, – все это спасло меня от подростковых глупостей. После школы поступил в институт киноискусств в Лувен-ля-Нёв. Этот современный университетский городок, построенный в 60-х годах, настолько сер, скучен и уродлив, что именно там я понял главенствующую роль творчества и необходимости путешествий для человечества. В первый год со мной училось около 50 будущих режиссеров, а к последнему курсу нас осталось только 5. Многие сразу ушли на телевидение, но я никогда не хотел туда, хотя там и хорошо платят. Зарплаты у частного или, если хотите, независимого режиссера, как я, нет. Между съемок я живу на минимальное социальное пособие, иногда подрабатывая продавцом. Государству непонятно, к какому слою общества меня можно приписать, но все свое время я посвящаю кино. Это мой приоритет.
Совсем недавно я закончил свой первый крупный документальный проект «Век дыма». Фильм снят в Лаосе в маленькой деревне, спрятанной глубоко в джунглях у границ с Китаем. Здесь выращивают опиум, естественно, нелегально, а обитатели при этом сами постоянно его курят. То есть то, что помогает им выжить, медленно убивает их. Я попал к ним совершенно случайно. Несколько лет до этого безуспешно бродил по составленным мной картам местности из деревни в деревню, ночевал где придется, питался только рисом... Это была своеобразная игра между страхом и предвосхищением. Съемочная группа из трех человек: оператор, переводчик из Китая (наверное, единственный человек в мире, кто смог перевести язык этой деревни на английский) и я – звукорежиссер. Весь процесс съемок занял два лета по два месяца. Хотя в общей сложности я провел в Лаосе около 10 лет. Для меня этот фильм – достижение, первый шаг.
Николя Гроу. Лаос, август 2016 г.
После невыносимой жары и джунглей мне хотелось остыть в морозе и тайге. Этого вдоволь можно найти в России, в манящем Магадане из рассказов Шаламова. Так у меня появилась мечта побывать у Охотского моря и узнать, как жизнь современного Магадана резонирует со мной.
Россия привлекала меня уже давно. Отчасти я связываю свой иррациональный интерес с литературой и кино. Варлам Шаламов и Федор Достоевский – два писателя вне времени. Что-то кинематографичное есть в их рассказах, романах, историях.
Шаламов для меня – это не только описание темной стороны жизни в трудовых лагерях. Он интересен и тем, как в совершенно нечеловеческих условиях можно структурировать память, предавая ей столь художественную форму. Его рассказы безумно многослойны, повествование больше построено на ощущениях, метафорах.
Достоевский – большой источник вдохновения для меня. Французский перевод его произведений очень хорош, он сохраняет рваность языка, некую эпилептичность в структуре предложений. После прочтения любого другого автора машинально сравниваю его с Федором Михайловичем, он стал эталоном для меня. Как ему удалось заключить весь человеческий опыт внутри одного персонажа, да и вообще, как один человек за одну жизнь может написать так емко, – парадокс.
В Россию тянул и режиссер Андрей Тарковский. Я считаю его величайшим в мире. Он больше, чем режиссер, он мастер мысли. Его фильмы свободно перемещаются между реальностью, мечтами и воспоминаниями, без границ – так снимать пока никому не удавалось. Хотя все его персонажи охвачены глубокой тревогой, сами фильмы полны любви и веры. Я очень критичен к любой церкви, но после его фильмов ощущаю духовную тоску. Творчество Тарковского помогает сохранить веру в человечество.
В конце сентября 2018 года я впервые пришел на берег бухты Нагаева и понял, что добрался до края земли. Я был уверен, что мне предстоит одиноко скитаться по пустынным улицам города весь месяц, который я планировал тут провести, и был не прав – тут много людского тепла.
Люди. Магадан, октябрь 2018 г.
Я знаю, почему Магадан заложен именно здесь, кто осваивал край в начале века, как и какой ценой удалось удержать жизнь здесь, – обо всем этом уже не раз снимали кино, писали книги. И хотя у меня нет никаких четких планов, я уверен, что не буду снимать очередной документальный фильм про трудовые лагеря.
У меня другая цель – я ищу покой подальше от городов, интуитивно иду к своей цели и жду щелчка, когда сильные потрясения, детали, части разговоров внезапно соединятся друг с другом, и это столкновение родит направляющую идею фильма. Кому-то это покажется странным, но этот прием четко работает с моим мироощущением.
Магадан. Вид со стороны ручья Холодный, октябрь 2018 г.
В моих фильмах я использую длинные дубли, медленный темп, минимум слов... Но добиться чего-то подобного – настоящая борьба. Киноиндустрия, рынок толкают кино в совершенно противоположном направлении. В кино, впрочем, как и в литературе, все истории уже рассказаны. На современном этапе уже недостаточно одного повествования, гораздо важнее стали сами ситуации и чувства, аллюзии и метафоры, и какую форму придал этому режиссер.
Когда мне станет невыносимо скучно – приключения только начнутся. Это очень важный принцип жизни, которому я следую. Мы все разучились ждать, а мне нужна эта медлительность – это пространство для размышлений. Увы, но в современном обществе мы потеряли контакт с реальностью и с самими собой. Сейчас воображение человека атрофировано, как мышца, которую больше не используют. А я люблю работать с лимитами, ограничениями. Для этого у меня всегда с собой пленочный фотоаппарат, а значит право на плохой кадр я себе не оставляю.
Магадан, октябрь 2018 г.
Недавно я заметил, что не могу работать, если не чувствую времени, конкретного пространства, но Магадан – безмерная пустыня, заповедник бесконечности. Вы живете вне времени. И речь не о замороженных стройках, брошенных поселках – это все есть и в моем родном городке.
На Колыме принцип «человек – для человека» до сих пор основа развития.
Видимо, тут нельзя иначе.
Фотографии Николя Гроу. Источник - сайт hunterpress.ru издательства "Охотник"
Андрей Осипов
Бельгийский режиссер Николя Гроу: "Магадан – заповедник бесконечности. Вы живете вне времени".
Меня зовут Николя Гроу (Nicolas Graux). Я родился в Льеже, крупном старинном промышленном городе во франкоязычной части Бельгии. В 10 лет я переехал с матерью в Брюссель.
Сколько себя помню, я всегда рисовал, в подростковом возрасте заделался «писателем», потом сочинял музыку и тексты к ней, играл в школьном театре, – все это спасло меня от подростковых глупостей. После школы поступил в институт киноискусств в Лувен-ля-Нёв. Этот современный университетский городок, построенный в 60-х годах, настолько сер, скучен и уродлив, что именно там я понял главенствующую роль творчества и необходимости путешествий для человечества. В первый год со мной училось около 50 будущих режиссеров, а к последнему курсу нас осталось только 5. Многие сразу ушли на телевидение, но я никогда не хотел туда, хотя там и хорошо платят. Зарплаты у частного или, если хотите, независимого режиссера, как я, нет. Между съемок я живу на минимальное социальное пособие, иногда подрабатывая продавцом. Государству непонятно, к какому слою общества меня можно приписать, но все свое время я посвящаю кино. Это мой приоритет.
Совсем недавно я закончил свой первый крупный документальный проект «Век дыма». Фильм снят в Лаосе в маленькой деревне, спрятанной глубоко в джунглях у границ с Китаем. Здесь выращивают опиум, естественно, нелегально, а обитатели при этом сами постоянно его курят. То есть то, что помогает им выжить, медленно убивает их. Я попал к ним совершенно случайно. Несколько лет до этого безуспешно бродил по составленным мной картам местности из деревни в деревню, ночевал где придется, питался только рисом... Это была своеобразная игра между страхом и предвосхищением. Съемочная группа из трех человек: оператор, переводчик из Китая (наверное, единственный человек в мире, кто смог перевести язык этой деревни на английский) и я – звукорежиссер. Весь процесс съемок занял два лета по два месяца. Хотя в общей сложности я провел в Лаосе около 10 лет. Для меня этот фильм – достижение, первый шаг.
Николя Гроу. Лаос, август 2016 г.
После невыносимой жары и джунглей мне хотелось остыть в морозе и тайге. Этого вдоволь можно найти в России, в манящем Магадане из рассказов Шаламова. Так у меня появилась мечта побывать у Охотского моря и узнать, как жизнь современного Магадана резонирует со мной.
Россия привлекала меня уже давно. Отчасти я связываю свой иррациональный интерес с литературой и кино. Варлам Шаламов и Федор Достоевский – два писателя вне времени. Что-то кинематографичное есть в их рассказах, романах, историях.
Шаламов для меня – это не только описание темной стороны жизни в трудовых лагерях. Он интересен и тем, как в совершенно нечеловеческих условиях можно структурировать память, предавая ей столь художественную форму. Его рассказы безумно многослойны, повествование больше построено на ощущениях, метафорах.
Достоевский – большой источник вдохновения для меня. Французский перевод его произведений очень хорош, он сохраняет рваность языка, некую эпилептичность в структуре предложений. После прочтения любого другого автора машинально сравниваю его с Федором Михайловичем, он стал эталоном для меня. Как ему удалось заключить весь человеческий опыт внутри одного персонажа, да и вообще, как один человек за одну жизнь может написать так емко, – парадокс.
В Россию тянул и режиссер Андрей Тарковский. Я считаю его величайшим в мире. Он больше, чем режиссер, он мастер мысли. Его фильмы свободно перемещаются между реальностью, мечтами и воспоминаниями, без границ – так снимать пока никому не удавалось. Хотя все его персонажи охвачены глубокой тревогой, сами фильмы полны любви и веры. Я очень критичен к любой церкви, но после его фильмов ощущаю духовную тоску. Творчество Тарковского помогает сохранить веру в человечество.
В конце сентября 2018 года я впервые пришел на берег бухты Нагаева и понял, что добрался до края земли. Я был уверен, что мне предстоит одиноко скитаться по пустынным улицам города весь месяц, который я планировал тут провести, и был не прав – тут много людского тепла.
Люди. Магадан, октябрь 2018 г.
Я знаю, почему Магадан заложен именно здесь, кто осваивал край в начале века, как и какой ценой удалось удержать жизнь здесь, – обо всем этом уже не раз снимали кино, писали книги. И хотя у меня нет никаких четких планов, я уверен, что не буду снимать очередной документальный фильм про трудовые лагеря.
У меня другая цель – я ищу покой подальше от городов, интуитивно иду к своей цели и жду щелчка, когда сильные потрясения, детали, части разговоров внезапно соединятся друг с другом, и это столкновение родит направляющую идею фильма. Кому-то это покажется странным, но этот прием четко работает с моим мироощущением.
Магадан. Вид со стороны ручья Холодный, октябрь 2018 г.
В моих фильмах я использую длинные дубли, медленный темп, минимум слов... Но добиться чего-то подобного – настоящая борьба. Киноиндустрия, рынок толкают кино в совершенно противоположном направлении. В кино, впрочем, как и в литературе, все истории уже рассказаны. На современном этапе уже недостаточно одного повествования, гораздо важнее стали сами ситуации и чувства, аллюзии и метафоры, и какую форму придал этому режиссер.
Когда мне станет невыносимо скучно – приключения только начнутся. Это очень важный принцип жизни, которому я следую. Мы все разучились ждать, а мне нужна эта медлительность – это пространство для размышлений. Увы, но в современном обществе мы потеряли контакт с реальностью и с самими собой. Сейчас воображение человека атрофировано, как мышца, которую больше не используют. А я люблю работать с лимитами, ограничениями. Для этого у меня всегда с собой пленочный фотоаппарат, а значит право на плохой кадр я себе не оставляю.
Магадан, октябрь 2018 г.
Недавно я заметил, что не могу работать, если не чувствую времени, конкретного пространства, но Магадан – безмерная пустыня, заповедник бесконечности. Вы живете вне времени. И речь не о замороженных стройках, брошенных поселках – это все есть и в моем родном городке.
На Колыме принцип «человек – для человека» до сих пор основа развития.
Видимо, тут нельзя иначе.
Фотографии Николя Гроу. Источник - сайт hunterpress.ru издательства "Охотник"