Ученые хотят создать на Колыме национальный парк. Но опасаются, что землю не выделят из-за залежей полезных ископаемых
Районная администрация составила подробную кадастровую карту местности и обоснование для формирования ООПТ регионального значения — природного парка. Дальше дело не пошло: во-первых, в Магаданской области фактически нет законодательной базы по формированию ООПТ, то немногое, что есть, не работает.
Вторая причина — наша извечная проблема с отсутствием денег на подобные цели, в то время как создание природного парка требует от субъекта значительных финансовых вложений в инфраструктуру охраняемого объекта.
Научное сообщество, давно и плодотворно работающее в районе Дж. Лондона, прекрасно осознающее его ценность и уникальность и необходимость сохранить это сокровище для потомков, подхватило и развило идею.
«Там искрятся алмазами звезды
И падают в горы»
Кластер «Парк Омулевский» (4,5 тыс. кв. км), что в Сусуманском районе, представляет собой нетронутый человеком (в силу труднодоступности) горно-озерный край в южных отрогах хребта Черского, охватывает правобережье верхнего течения реки Омулевки, южную часть Омулевского среднегорья, хребты Охандя, северную часть хребта Черге.
Особую ценность территории представляют горные глубоководные озера Момонтай, Уи, Дарпир, Урультун и др., которые находятся на разных уровнях и имеют разное происхождение (термокарстовые, тектонические, подпруженные ледниковыми моренами), что обуславливает богатое разнообразие растительного и животного мира, почти неизученного на сегодняшний день.
Первые рекогносцировочные работы биологи провели здесь только в 2018 году. «При содействии Русского географического общества мы смогли добраться до этого труднодоступного района и поработать на озерах Момонтай и Дарпир, — рассказала ученый секретарь ИБПС, к.б.н. Елена Хаменкова. — Исследования подтвердили высокий научный потенциал территории.
Мы составили флористические списки, списки млекопитающих и птиц, параллельно собирали данные по гидробиологии, что в горных районах Северо-Востока не делалось вообще никогда.
Только за первую неделю пребывания на месте было выявлено пять новых видов водных беспозвоночных, для других видов изменены границы распространения. Находок много, работы не на один десяток лет».
Огромную ценность оба кластера «Черского» представляют и с точки зрения археологии. Доклад ведущего научного сотрудника лаборатории истории и археологии СВКНИИ ДВО РАН, к.и.н. Сергея Слободина об уникальных поселениях древних людей возрастом больше 8 тысяч лет, о редких находках вызвал у участников дискуссии живой интерес.
Кроме того, это просто потрясающе красивые места, в чем можно убедиться, посетив фотовыставку «Национальный парк «Черский», которая проходит в настоящее время до 20 февраля в Магаданской областной библиотеке им. А.С. Пушкина.
Пугающий контраст между не обезображенным хозяйственной деятельностью человека краем, в котором все природные процессы протекают так же естественно, как и тысячи лет назад, и, как точно заметил один из участников встречи, «беспощадно осваиваемой» территорией Центральной Колымы, а также полученная информация о намерениях недропользователей в ближайшее время начать здесь добычу золота навели ученых на мысль: необходимо что-то делать, чтобы защитить эту землю.
От цивилизации — к природе
Магаданскому научному сообществу стало очевидно: территории необходимо присваивать охранный статус. Но как, ведь ученые далеки от правовой деятельности по созданию ООПТ?
За советом они отправились в Якутск на мероприятие Северного форума — международной неправительственной организации, объединяющей 14 северных территорий, в том числе российских. Главными целями организации является улучшение качества жизни на Севере, поддержка устойчивого развития туризма, социально-экономическое сотрудничество северных регионов.
Магаданцы выступили со своей идеей на круглом столе форума, посвященном развитию сети арктических ООПТ («Омулевский» входит в южную арктическую зону), и были горячо поддержаны участниками.
«На форуме мы узнали две вещи, — поделилась Елена Хаменкова. — Первое: беспрецедентное, не имеющее аналогов в мире развитие сети охраняемых природных территорий в Республике Саха. Больше 37 процентов всей территории Якутии (самого большого субъекта в России!) имеют охранный статус, причем преимущественно это ООПТ регионального значения.
Для сравнения: охраняемые природные территории на Камчатке составляют 18 процентов от занимаемой субъектом площади, на Сахалине — почти 10, в Хабаровском крае — 8,5, в Магаданской области — 4,7 процента.
Второе: от представителя международной организации по совместному развитию туризма и ООПТ мы услышали поучительную историю архипелага Шпицберген. В 1995 году правительство Норвегии решило строить на архипелаге инфраструктуру — дороги, жилые комплексы.
Однако местное население при поддержке мировой общественности выразило бурный протест этим планам и желание оставить все как есть, сохранить арктическую природу архипелага нетронутой и за счет этого развивать здесь экологический туризм.
Правительство прислушалось, и сегодня маленький Шпицберген, имея 7 национальных парков и 21 заповедник, принимает до 60 тысяч туристов в год. Архипелаг — яркий пример того, что схема работает, туризм и ООПТ идут рука об руку», — подчеркнула ученый секретарь.
Статистика подтверждает: с 2012 года число туристов, которые выбирают для путешествий природные территории, не «облагороженные» рукой человека, составляет 1 млрд человек, и половина данного турпотока ориентируется на официальные ООПТ, в частности, национальные парки.
«Эта информация заставила иначе взглянуть на нашу ситуацию, — продолжает Елена Хаменкова. — В Магаданской области самый низкий уровень развития системы ООПТ в ДФО и среди северных регионов. При этом существующие у нас формы охраняемых природных территорий (заповедник, заказник, лесопарковый зеленый пояс — Прим. авт.) значимо повлиять на развитие туризма не способны в силу особенностей своих юридических статусов (региональное и местное значение — Прим. авт.).
Эти ООПТ не могут быть включены в туроборот.
Организация других форм охранных природных территорий регионального значения, таких как природный парк, у нас неосуществима (опыт Ягоднинской администрации — Прим. авт.).
С другой стороны, и озеро Джека Лондона, и «Омулевский» — районы высокоценные, комплексные и соответствуют уровню и требованиям федеральных ООПТ».
Процедура создания национального парка долгая и сложная. Но какое доброе дело, особенно если с привлечением федеральных средств, дается легко и быстро?
Не лишние
В двух словах, почему создание национального парка на Колыме — дело действительно доброе.
Само собой, парк позволит сохранить природные ландшафты и сложившиеся экосистемы, местную флору и фауну.
Во-вторых, даст возможность сохранить и тщательно изучить археологические памятники, исторический центр развития культуры коренных малочисленных народов Севера.
В-третьих, проект привлечет в область значительные федеральные средства, что в свою очередь даст импульс развитию малого и среднего бизнеса — как собственно туристического, так и смежного (гостиничный сервис, общепит, транспорт, досуг, снабжение и т.п.). Таким образом, в экономике региона появится реальная альтернатива ресурсному подходу.
В-четвертых, базу «Черского» можно использовать не только для естественнонаучных изысканий, но и для реализации ряда гуманитарных направлений, например, в области просвещения, образования, краеведческого и экологического воспитания — возить на практику и экскурсии группы студентов и школьников.
И еще. По моему глубокому убеждению, наличие такого объекта в регионе придаст уверенности его постоянному населению в том, что они здесь — не лишние.
Что им не нужно освобождать насиженные места в пользу временного контингента.
Что область будет жить дальше полноценной жизнью, а не окраинным сырьевым придатком центра с лунными пейзажами за окнами вахтовых поселков.
Хотя есть и те, кто считает такой путь для Колымы наиболее рациональным.
Хищный взгляд временщика
Охраняемые природные территории выводятся из промышленного оборота, любая хозяйственная деятельность на них запрещена. И это не нравится недропользователям, имеющим на предлагаемые к охране земли большие планы, конкретно — в виде двух тонн золота.
В процессе обсуждения прозвучали данные о десяти лицензиях на проведение буро-разведочных работ на территории будущего парка, выданных трем золотодобывающим предприятиям. Одно из предприятий работы уже начало.
Больше того, в сюжете телеканала «Вести-Магадан» от 22 января министр природных ресурсов и экологии Олег Косолапов заявил о наличии на данной территории ряда перспективных месторождений не только золота, но и серебра, свинца, цинка, вольфрама, которые уже рассматриваются ведомством с целью проведения по ним аукционов по продаже лицензий на право пользования недрами.
«Министерство природных ресурсов и экологии». Сочетание, на мой взгляд, такое же гармоничное, как «министерство по охране интересов волков и овец». И гадать не нужно, чьи интересы охраняются ревностнее.
Это видно по удельному весу охраняемых природных территорий — в Магаданской области он ничтожный. По всей столетней истории промышленного освоения Северо-Востока. По километрам искореженной, вздыбленной отвалами колымской земли.
Не рекультивированной даже для вида: а зачем? Пройдет время, и золотокопатели вернутся на «техногенку», чтобы перемыть-перебуторить, выжать из тощей речной гальки еще килограмм-другой «солнечного» металла.
Во времена Дальстроя и позже, в период построения развитого социализма, такое потребительское отношение к этой земле хотя бы оправдывалось государственным интересом.
Добытый советскими горняками стратегический ресурс наполнял казну страны, шел на укрепление ее мощи и независимости, гарантировал населению стабильность и социальную защиту.
Куда колымское золото-серебро идет сейчас? На сырьевую Лондонскую биржу? Чьи закрома (точнее, карманы) наполняет?
Какую пользу извлеченные из колымских недр богатства приносят России и конкретно Магаданской области?
Налоги? То, что остается в регионе после всяких там возвратов НДС и введения льготных налоговых режимов для особо одаренных недропользователей, категорически не покрывает дыры в региональном бюджете, и бездефицитным он не станет, даже если в области начнут добывать по 50-60 тонн золота в год.
Как следует из доклада заведующего лабораторией орнитологии ИБПС ДВО РАН, д.б.н. Александра Андреева, 2 тысячи тонн добытого в области россыпного золота обошлись в 16 куб. км выработок.
Для наглядности ученый привел пример: этого объема вывороченной земли и гальки хватило бы накрыть город Магадан километровым слоем.
С этой информацией жить не так трудно, как со следующей: «В результате промывки песков полностью разрушается речная долина, где формируется основной запас продуктивности и массы растительности. Если долину разрушить, то все склоны прилегающих сопок тоже выпадают из экологического баланса, в первую очередь — в отношении позвоночных животных.
Разрушая 1 кв. км долины, мы теряем еще примерно 10 кв. км близлежащего ландшафта. Площадь выработок в бассейне Верхней Колымы (юго-западные отроги хребта Черского) составляет примерно 1,5 тыс. кв. км. Таким образом, с прилегающей территорией порядка 15-20 тыс. кв. км выведено из экологического баланса. Пустыня.
Срок восстановления нарушенных экосистем — 150-200 лет, однако поскольку повторная техногенная добыча в отвалах еще долго будет продолжаться, прибавим еще минимум лет 50.
Это глобальное явление, — подвел итог сказанному Александр Андреев. —Ничего сравнимого в мире я не знаю. Как оно скажется на экологии всей Колымы — вопрос, который еще только предстоит изучить».
Перейти на светлую сторону
Не хочется, чтобы появилась необходимость в таких исследованиях. Лучше создать противовес тотальному процессу разрушения, научиться пользоваться недрами в щадящем природу режиме, как поступает не лихой кочевник в грабительском набеге на вражескую деревню, но как рачительный хозяин, возделывающий сад для своих детей.
Утопия? Разумеется, нет. Есть масса примеров разумного природопользования, причем из мира «оголтелого империализма», с которого многие наши представители крупного бизнеса копируют, к сожалению, только темную сторону.
Археолог Сергей Слободин рассказал о личном опыте работы на Аляске, на территории которой при наличии горных разработок на месторождениях полезных ископаемых действуют восемь национальных парков.
Заведующий лабораторией биоценологии ИБПС, д.б.н. Даниил Берман, понаблюдав работу на Чукотке канадской золотопромышленной компании, убедился в уважительном отношении недропользователя-«империалиста» к чужой, по сути, окружающей среде. А мы у себя же…
«Сейчас горное хозяйство ведется у нас на уровне примитивного подсечно-огневого земледелия, — заметил Даниил Берман. — Никто в Европе не позволит жечь лес для того чтобы засеять поле. У нас это делается каждый день.
Рано или поздно охраняемые территории в регионе появятся, с большими или меньшими потерями.
В начале было слово, и слово это сегодня произнесено. Мы должны поддержать идею, нести ее в массы и искать контакт с властью».
Авторы проекта «Черского» ищут.
В декабре 2019 года ученые представили его в Санкт-Петербурге на форуме «Арктика: настоящее, будущее», где были поддержаны на самом высоком уровне. В резолюции форума проект включен в план развития федеральной системы ООПТ до 2030 года.
Как пояснила Елена Хаменкова, механизм по созданию федерального ООПТ запускается заявкой в Минприродресурсов РФ на включение территории в перечень формируемых ООПТ федерального значения, подписанной губернатором. На недавней встрече с Сергеем Носовым инициативная группа получила его принципиальное согласие подписать такую бумагу.
Заявка подготовлена и передана в правительство области. Ждем новостей и ваших отзывов, уважаемые читатели. Как вам идея с национальным парком и диверсификацией региональной экономики?
Статья опубликована в газете "Колымский тракт", № 8 от 19 февраля 2020.
18+
Нашли ошибку? Выделите её и нажмите Ctrl + Enter