Уволенный в Магадане тренер по футболу собирается писать жалобу в прокуратуру

С нашей редакцией связался недавно уволенный тренер по футболу Алексей Бирюков. Информация о его увольнении появилась сначала в соцсетях, а затем и в СМИ. 

Правда там приведен только комментарий руководителя комитета по физической культуре, спорту и туризму Магадана Антона Чуйченко. Он пояснил, что футбольная секция не закрывается в связи с увольнением тренера, а после проверок в отношении директора спортшколы Дмитрия Панченко, который и уволил Бирюкова, его действия нареканий не вызвали. 

Однако в разговоре с "Весьма" Антон Чуйченко уточнил, что как раз проверки правомерности увольнения тренера еще не проводилось, так как от него еще нет заявления. 

Сам тренер Алексей Бирюков утверждает, что новый руководитель спортивной школы №4 Дмитрий Панченко, устраивал ему травлю и давал поручения, не входящие в обязанности тренеров. 

Руководитель спортшколы эти обвинения отрицает, убеждая, что тренер был уволен из-за нарушения трудовой дисциплины.

"Весьма" подробно поговорил и с Алексеем Бирюковым, и с Дмитрием Панченко. Их ответы и пояснения приводим ниже. 

БИРЮКОВ: Меня уволили 7 октября 2020 года за неоднократное нарушение дисциплинарных норм. Конечно же, никаких нарушений, как я считаю, с моей стороны не было. Я работаю, точнее, работал тренером 17 лет. Проблемы начались в 2018 году, когда пошли первые конфликты с новым директором Панченко Дмитрием Сергеевичем.

ПАНЧЕНКО: Алексей был уволен по статье 81 ч. 5 трудового кодекса РФ (неоднократное неисполнение работником без уважительных причин трудовых обязанностей, если он имеет дисциплинарное взыскание). 

Он не выполнял прописанные, возложенные на него обязанности, которые прописаны в трудовом договоре: отсутствие на рабочем месте, неисполнение распоряжений, неоднократное нарушение тренерской этики, при чем есть несколько подтверждений в виде жалоб от родителей. Вот жалоба от родителей за 2016 год. 

Алексей самостоятельно принимал решения, кого в секцию взять, а кого отчислить. Просили разобраться вплоть до увольнения. Работодатель решил дать ему шанс, увольнять не стали. Делали несколько предупреждений, взысканий. Ничего не помогало.

БИРЮКОВ: Тренировочный процесс с подростками, детьми – дело не легкое. Ребята в этом возрасте еще до конца не могут определить для себя, чем хотят заниматься. 

Поэтому часто происходит так, что дети берут перерыв от футбола на некоторое время. Кто-то из-за учебы, кто-то из-за болезни, а кто-то просто хочет отдохнуть. И это абсолютно нормально. 

Тогда директор стал предлагать родителям, чьи дети не ходят на тренировки в данный момент, написать заявление на отчисление. Я пытался отговорить, говорил, что ребятам просто нужен перерыв, пусть подтянут учебу, а потом возвращаются, не обязательно уходить и забирать документы навсегда. 

А так будет хоть какой-то шанс, что ребенок вернется в спорт. Одна мама передумала и написала обратное заявление, чтобы её ребенка восстановили в секцию. Мы с ней разговаривали потом, она сказала, что родителям постоянно названивают и просят писать заявление. Как бы, уговаривают. Я поднимал вопрос на комиссии, просил не давить на родителей и воспитанников. 

На что директор сказал, раз ты хочешь так, то будем с тобой по бумажке. На следующую тренировку пришла проверка, и как оказалось, 2 воспитанника на поле были отчислены и не имеют права заниматься. Я тогда не сообразил, нужно было сразу в суд обращаться. 

Меня не ознакомили с документами об отчисленных. Я отчисления не подтверждал! У меня такой бумаги на тот момент не было, я ничего не подписывал. Я не знал, что они отчислены, и выговор получил ни за что! Я, в конце концов, тренер, а не юрист.

ПАНЧЕНКО: У нас периодически проходят проверки посещаемости тренировок. Очень часто бывало так, что Бирюкову просто невозможно дозвонится, ощущение, что мы в блоке у него стоим. Поэтому, чтобы получить реальную информацию о тренировочном процессе, мы приходим лично или созваниваемся с родителями. 

Мы по журналу видим, что ребенок не ходит долгое время, соответственно, у мамы или папы спрашиваем, будет ли ребенок заниматься дальше или мы его отчисляем? Но никто их не заставляет писать заявления. 

А по поводу Бирюкова, очень странно, что тренер не знает об отчисленных в его группе, он ведь ведет журнал, это его пряма обязанность. Как может быть такое, что он не знал, что кто-то из воспитанников больше не состоит в секции. У него подушевая оплата труда, если в группе становится больше или меньше детей, ему делают перерасчет и обязательно осведомляют.

БИРЮКОВ: Я позже узнал, что Панченко намекал родителям, которые ко мне хотели отдать детей, что тренер Бирюков скоро не будет работать. По слухам, были даже такие разговоры, когда он спрашивал, не хотят ли на меня написать жалобу, есть ли претензии ко мне. 

Очевидно, что он искал повод, чтобы уволить меня. Ребят, которые отчислились когда-то, на комиссии не хотели восстанавливать. Панченко их просто не принимал. А я, в свое время, по дворам детей собирал, лишь бы они не болтались на улице. Зачислять детей приходилось с боем, спасибо родителям, которые помогали отстаивать права детей на занятие спортом.

ПАНЧЕНКО: Тут надо уточнить, что до тренировок не допускаются дети, у которых нет медицинской справки или заявления от родителей. Или набора в данный период нет. 

В данный момент занятия никто не отменял. Есть тренер для ребят, которые занимались у Бирюкова. Он приходит на каждое занятие и сидит ждет их на скамейке. Ни один из 24 человек не приходит. Бирюков их просто саботировал, детям по 14-16 лет, он их убедил, что его уволили незаконно и на тренировки ходит не надо.

БИРЮКОВ: Панченко начал переобуваться по ходу действия. Когда он понял, что придраться ко мне не за что, то ввел новое правило. Я и еще несколько тренеров должны были в рабочее время находится в Металлисте, нам выделили кабинет в кладовой, холодный и без окон. 

Дали мне задание – составить обоснованные корректировки программы по спортивной подготовке. Это, к слову, в мою тренерскую деятельность не входит. Давали мне программу по частям, сегодня 2 главы, завтра еще 2 главы. А это цельный документ! Я попросил директора выдать мне все сразу, он сказал, ищи на сайте. Я даже к Хейману [руководитель департамента физической культуры и спорта Магаданской области, - ред.]  ездил, мы вместе искали, нет там никакой программы. По документам, по договору, мое рабочее место – футбольное поле. Даже не тренерская, а поле! 

Но по новому распоряжению мы должны были сидеть в кабинете, причем не все тренера, а только те, которые, очевидно, не нравились Панченко. Спустя какое-то время, меня спросили, почему я не предоставил отчет о работе? Я по этому поводу объяснительную написал, а мне ведь даже не предоставили компьютер, а в распоряжении ни слова об отчете. В итоге получил выговор. 

Всё это было похоже на какую-то надуманную претензию. В итоге, уволили меня не за то, что я плохо ребят тренирую или прогуливаю работу. Меня уволили как раз за непонятную работу в Металлисте, которая в мои обязанности не входила.

ПАНЧЕНКО: В рабочем кабинете, который выделили Бирюкову трудовая инспекция совместно с прокуратурой и департаментом спорта провели специальную оценку условия труда, никаких нарушений там не выявили. По поводу задания, которое ему поручили. Тренерская работа включает в себя не только работу с детьми, но и ведение документации, самоподготовку и так далее. 

Рабочая неделя состоит из 40 часов, 28 из них – тренировки, остальные 12 – методическая работа. У него была претензия к программе тренировок, мол не то и работать по ней я не хочу. Я предложил ему провести анализ, выявить недостатки в программе, потом всем вместе обсудить и принять какое-то решение. 

Мы написали распоряжение и дали ему эту программу, но не целиком, там 150 листов, а блоками, по 20, чтоб он смог справится. Нужно было прочитать и предложить свои изменения. Смысл просто говорить, что программа плохая, предложи, как лучше. Зачем для этого нужен компьютер? Достаточно просто на листок выписать своими словами. Это просто нежелание и саботаж.

БИРЮКОВ: Насколько я знаю, Дмитрий Панченко – бывший сотрудник правоохранительных органов, который не имеет ни педагогического опыта, ни, тем более, опыта тренерского. До сих пор не ясно, как он эту должность получил.

ПАНЧЕНКО: Я выпускник физмата СВГУ, у меня диплом с педагогическим образованием. После службы в полиции прошел курс переподготовки в Сочинском государственный университет по направлению «специалист в сфере физической культуры и спорта». В мае 2019 года мне присвоили третью категорию тренера по хоккею.

БИРЮКОВ: Я 17 лет проработал тренером. Сейчас у меня четверо детей, все младше 12 лет. Старший ребенок – инвалид. Супруга в декрете. Об этих обстоятельствах Панченко, естественно был в курсе. 

Я, конечно, могу найти другую работу, могу в школу устроится учителем физкультуры. Но это я просто так не оставлю. Столько терпеть эту травлю и просто смирится не собираюсь. Буду обращаться в прокуратуру.

ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА "ВЕСЬМА" В WHATSAPP, В TELEGRAM И В VIBER (НАЖМИТЕ НА СЛОВО, ЧТОБЫ ДОБАВИТЬСЯ)